294 (302). К супруге Врисоновой, утешительное (Утешает ее, огорченную смертию супруга)

 Нужно ли и говорить, сколько было у меня стенания при известии о горести, причиненной смертию превосходнейшего из людей Врисона? Без сомнения, ни у кого нет такого каменного сердца, чтобы, собственным опытом изведав такого человека и потом услышав, что внезапно он похищен у людей, не почел по­тери его общею утратою для света. Но у меня за печалью вскоре последовала забота о тебе, когда рассудил, что если случивше­еся так тяжело и неудобовыносимо для людей, не бывших с ним в свойстве, то как горе сие должно было поразить твою душу, по природе столько добрую и по мягкости нрава склон­ную к сострадательности и постигнутую таким бедствием, что в разлуке с супругом ощутила она как бы рассечение самой себя на части! Ибо если супруги, по слову Господню, действительно уже не два, но плоть едина (ср.: Мф. 19, 6), то, конечно, растор­жение союза не менее болезненно, как и расторжение пополам нашего тела.

 Но такова или еще и больше скорбь сия; что же послужит утешением в горе?

 Во-первых, законоположение Бога нашего, изначала возымев­шего действие свое, по которому вступившему в бытие непре­менно надобно в определенное ему время расстаться с жизнию. Поэтому, если такой был порядок дел человеческих от Адама и до нас, не будем негодовать на общие законы естества, но приимем это о нас распоряжение от Бога, Который повелел, чтобы сия мужественная и непобедимая душа не от истощания тела болезнию и не от изнурения его самим временем разлучилась с жизнию, но оставила жизнь в цвете лет, среди блеска военных заслуг. Почему не должны мы огорчаться тем, что разлучились с таким мужем, но возблагодарим Господа, что удостоились быть в сожитии с человеком, потерю которого почувствовала вся почти Римская держава, о котором пожалел государь, сетовали воины и высшие сановники плакали, как о родном сыне. Итак, поелику он оставил тебе память о своих доблестях, то и признавай, что есть у тебя достаточное утешение в горе.

 Сверх того должна ты знать, что если кто не падает под скорбию, но в надежде на Бога несет бремя печали, то за терпение готова ему великая награда от Бога. Ибо нам апостольским за­коноположением запрещено об усопших скорбеть наравне с языч­никами.

 И дети твои, как живые изображения, да утешают тебя в от­сутствие возлюбленного. Почему занятие воспитанием их пусть развлекает душу твою в печали.

 А также, прилагая попечение о том, как остальное время жизни своей провести благоугодно Господу, прекрасное приду­маешь занятие своим помыслам. Ибо приуготовление себя к ответу пред Господом нашим Иисусом Христом и старание о том, чтобы оказаться в числе любящих Его, достаточно могут затмить собою печаль так, чтобы она не поглощала нас.

 Господь же да подаст сердцу твоему утешение Благаго Свое­го Духа, чтобы и мы, слыша о тебе, могли представлять тебя в пример, и сама ты служила хорошим образцом добродетельной жизни для всех своих сверстниц!