206 (214). К Терентию, комиту (Просит Терентия не преклоняться на сторону поддерживающих Павли­на, которые в доказательство, что Павлину принадлежит епископский пре­стол в Антиохии, представляют письма о сем из Рима и письмо св. Афа­насия к самому Павлину; защищает права на сей престол Мелетия, объяс­няет немаловажность вопроса о различии слов «ипостась» и «сущность», дает Терентию совет отложить решение дела до возвращения епископов из изгнания. (Писано в 375 г.))

Когда услышал я о твоей честности, что ты вынужден при­нять на себя попечение об общественных делах, сначала, сказать правду, встревожился, рассуждая, что тебе, однажды навсегда осво­бодившись от народных должностей и занявшись попечением о душе своей, не по мысли будет опять по принуждению возвратиться к тому же. Потом встретился я с мыслию, что, может быть, среди тысяч беспокойств, в каких теперь Церкви наши, Господь, желая подать хотя это одно утешение, устроил так, что твоя степенность снова является при делах, и при сей мысли стал я благодушнее, потому что до отшествия своего из этой жизни по крайней мере еще раз увижусь, может быть, с твоею честностию.

Но еще распространился у нас другой слух, что ты находишься в Антиохии и вместе с высшими властями вступил в правление текущих дел. Кроме же этого слуха дошла до нас молва, что братия, которые на стороне Павлина, предлагают нечто твоей правоте о единении с нами, а под словом «с нами» разумею всех, которые держим сторону человека Божия — Мелетия еписко­па Братия сии, как слышу теперь, показывают письма с Запада, в которых епископство Антиохийской Церкви предоставляется им и ни слова не говорится о досточудном епископе истинной Бо­жией Церкви Мелетии. И не дивлюсь этому, потому что одни вовсе не знают здешних обстоятельств, а другие, по-видимому, и знают, но объясняют им более пристрастно, нежели справедливо. Впрочем, вероятно, что они или не знают истины, или скрывают причину, которая блаженнейшего епископа Афанасия заставила писать к Павлину. Но твое совершенство имеет там людей, кото­рые могут обстоятельно пересказать, что было между епископами в царствование Иовиана, почему прошу удостовериться от них.

Впрочем, поелику никого не осуждаю, но желаю иметь любовь ко всем, и особенно к присным в вере, то радуюсь о получивших письма из Рима. И хотя бы письма сии заключали в себе какое-нибудь достоуважительное и важное для них свидетельство, же­лаю, чтобы оно было истинно и подтверждалось самими делами. 0 ради сего никогда не могу уверить сам себя, что или Мелетия знаю, или забыл, какая Церковь под управлением его; вопросов, по которым сначала произошло разногласие, не могу почесть маловажными и думать, что мало они значат в деле благочестия. Ибо никак не согласен я уступать потому только, что иной, получив от людей письмо, думает о нем, высоко; но если бы пришел кто с самого неба и не стал держаться здравого учения веры, то не могу признать и его сообщником святых.

Ибо представь, чудный мой: и те, которые производят подлог истины и в святую веру отцов вводят арианский раскол в оправдание свое, почему не принимают благочестивого отеческого догмата, не указывают никакой другой причины, кроме понятия единосущия, которое сами толкуют лукаво и к оклеветанию веры, утверждая, что называем Сына единосущным по ипостаси. Если даем им некоторый повод делать такое заключение из слов сказанных теми, которые говорят так или подобным сему образом более по простоте, нежели злонамеренно, то нимало не трудно и нам против себя подать случай к неоспоримым уликам и доста­вить сильное подкрепление их ереси; тогда как у них в рассуж­дении Церкви одна забота — не свое доказывать, а чернить наше. Ибо какая клевета была бы несноснее и более могла бы поколебать многих, как эта, будто бы и у нас оказываются иные утверждающими, что ипостась Отца и Сына и Святаго Духа одна и будто бы они, хотя весьма ясно учат разности Лиц, но и в этом предварены Савеллием, утверждающим то же самое, что Бог один по ипостаси, но в Писании олицетворяется различно: по свойству представляющейся нужды каждый раз придаются Ему то оте­ческие именования, когда представляется случай изобразить Его в этом Лице; то названия, приличные Сыну, когда Бог нисходит до попечения о нас или до других каких ни есть домостроитель­ных действований; иногда же облекается Он в Лицо Духа, когда обстоятельства требуют именований, заимствованных от таково­го Лица. Итак, если и у нас окажутся иные утверждающими, что Отец, Сын и Дух Святый в подлежащем — одно, но исповедующими три совершенные Лица, то почему же не представят, по-видимому, ясного и беспрекословного доказательства, что утверждаемое ими о нас справедливо?

А что «ипостась» и «сущность» не одно и то же, сие, думаю, разумели и сами западные братия, когда, подозревая недостаточность своего языка, имя «сущность» передали греческим словом, чтобы, ежели есть разность в мысли, сохранилась она в ясной и неслитной раздельности имен. Если же и мне должно выговорить кратко свое мнение, то скажу, что сущность к ипостаси имеет такое же отношение, какое имеет общее к частному. Ибо и каждый из нас и по общему понятию сущности причастен бытию, и по свойствам своим есть такой-то и такой-то именно человек. Так и в Боге понятие сущности есть общее, разумеется ли, например, благость Божество или другое что. Ипостась же умопредставляеется в отличительном свойстве отцовства, или сыновства, или освящающей силы. Итак, если говорят, что Лица не ипостасны, то самое сие понятие заключает в себе несообразность; если же допускают, что Лица имеют истинную ипостась, то пусть и счисляют, что исповедуют, чтобы и понятие единосущия соблю­далось единством Божества, и благочестивое исповедание Отца и Сына и Святаго Духа возвещалось совершенно и всецело ипостасию Каждого из Именуемых.

Вместе желал бы я убедить твою честность, что тебе и всяко­му, кто, подобно тебе, заботится об истине и не презирает подви­зающихся за благочестие, должно подождать, когда к сему союзу и миру укажут путь предстоятели Церквей, которых почитаю стол­пами и утверждением истины и Церкви (см.: 1 Тим. 3, 15), и тем более уважаю, чем далее они изгнаны, вместо наказания подверг­шись сему удалению. Почему прошу тебя, блюди себя для нас непредубежденным, чтобы могли мы упокоиться, положившись по крайней мере на тебя, которого Бог даровал нам во всем жезлом и опорою.