Диаконы введены Апостолами с самого начала основания Церкви. Первоначально им назначено было удовлетворять вещественные нужды верующих; но на этом дело не остановилось, ибо скоро видим святого Стефана проповедующим слово Евангельское. Если проповедь слова им позволяема или поручаема была; то тем паче не могло быть чуждо им служение при совершении Божественных таинств. Отсюда можно положить, что диаконы были избираемы — быть помощниками пресвитерам и епископам, в их служении Церкви по всем частям,— и, как такие, подобно им получали особую благодать чрез рукоположение. Судя по сему, нельзя не видеть, сколь было необходимо, чтоб и на сие служение были избираемы лица достойные; тем паче, что, вступив на сию степень, они вступали на путь движения и к высшим степеням служения Церкви, как здесь же и обозначается. Вследствие последнего обстоятельства требуемые от избираемых на сие служение лиц свойства сходны с свойствами, требуемыми от избираемых в епископы или пресвитеры. Особенность видна только в нескольких чертах,— именно что они должны быть прежде испытуемы и иметь таинство веры в чистой совести, воодушевляясь к доброму служению чаянием получить высшее служение. О епископах этого не говорится, потому что в первом они уже испытанными являются к избранию, и последнее получают. — Часть служения по Церкви удобнее могла быть исполняема женщинами, как, например, при крещении жен и хождении за болящими из них; для исполнения такого служения были назначаемы диакониссы. Апостол не забыл о них сказать слово,— краткое, в одном стихе, но много обнимающее.

Глава 3, стих 8. Диаконом такожде чистым, не двоязычным, не вину многу внимающим, не скверностяжательным.

Блаженный Феодорит, как видели, полагает, что выше словом: епископы — обозначаются пресвитеры. Но святой Златоуст утверждает, что сим словом означаются епископы, а пресвитеров Апостол пропустил, давая судить о них по епископам. «Сказавши о епископах, и начертав их образ, и показав, что они должны иметь и чего избегать, Апостол опускает чин пресвитеров и переходит к диаконам. Почему так? Потому что не велико расстояние между пресвитерами и епископами. И первые получили тоже дар учительства и также суть предстоятели Церкви; поэтому то же самое, что он сказал о епископах, приличествует и пресвитерам. Ибо первые одним только тем отличаются от последних, что совершают рукоположение их,—и в этом одном заключается их преимущество пред пресвитерами». Того же мнения и Экумений с Феофилактом. — Приходит на мысль, не было ли так, что Апостолы поставляли только епископов, которые одни и совершали всё по Церкви. Пресвитеров же епископы избирали и посвящали в помощь себе только в таком случае, если сами одни не могли всем управиться.

Диаконом такожде. «То есть и им должно иметь то же самое, что и епископам. Что же это то же самое? То есть быть непорочными, целомудренными, странноприимными, кроткими, не сварливыми, не сребролюбцами» (святой Златоуст). «И они да водятся такими же законами» (блаженный Феодорит).

Чистым, σεμνους,— честным. «Они должны, говорит, кроме сказанного, иметь и честность» (блаженный Феофилакт). Σεμνος — от: στβω — чту, благоговеинствую, в религиозном порядке,—означает и того, кто достоин некоего священного и благоговейного почитания, и того, кто сам благоговеен, страха Божия исполнен, — богобоязнен. Разумеется честность не житейская, а нравственная степенность и религиозное благоговеинство.

Не двоязычным, μη διλογους,—не двословным, - «не говорящим одному одно, а другому другое, но украшающим язык истиною» (блаженный Феодорит); или «не одно на уме держащим, а другое говорящим» (блаженный Феофилакт). Как такого рода речи, кроме неискренности, обличают и некое лукавство, то святой Златоуст говорит: «не двоязычным,— то есть не лукавым, не хитрым. Ибо ничто столько не делает человека бесчестным, как лукавство; и ничто столько не приносит вреда Церкви, как хитрость».

Не вину многу внимающим. Много вину внимает, кто любит выпить. Но, «кому вверяется служение в Церкви, тем преимущественно надлежит освободиться от этой страсти» (блаженный Феодорит). «Не сказал: не пьяницам (упивающимся), потому что это уж крайне грубо и низко, но: не многопийцам. Ибо, хотя и не упивается кто, пьет, однако ж, много,— все же настроение души его делается никуда не гожим. Древние, вступая в служение во святилище, совсем оставляли употребление вина» (блаженный Феофилакт, Экумений).

Не скверностяжательным. «Скверностяжатель не тот, кто, как предполагали, не чуждается получать какие-либо выгоды, но кто охоч собирать выгоды с вещей срамных и крайне неприличных» (блаженный Феодорит) — или «кто не отказывается ни от какой выгоды, откуда бы она ни приходила. Принимай здесь скверностяжателя за скупого любостяжателя и сребролюбца» (блаженный Феофилакт). «Скверными стяжаниями Достоит называть и те, которые заботливо приобретаются под видом благочестия» (Амвросиаст). Последнего тем паче надлежало опасаться в диаконах, что их дело было успокоить нуждающихся верующих из церковного достояния.

Стих 9. Имущим таинство веры в чистей совести.

Таинство веры есть то, о коем ниже Апостол сказал: исповедуемо велия благочестия тайна: Бог явися во плоти... вознесеся в славе (ср.: 3, 16). Бог нисшел на землю в воплощении и устроил нам дивный образ спасения. Таинство есть сие, потому что непостижимо для нас и по откровении, и по устроении самым делом спасения,— непостижимо и в том, как это совершено Богом воплощенным, и в том, как нам действенно усвояется и нас спасает. Приемлется же сие таинство верою, что так несомненно есть, так как Сам Бог все сие и соделал, и истолковал нам, и что приемлющий и делающий все, как определено в сем образе спасения, несомненно получает спасение.

Содержать такое таинство веры в чистей совести есть чистосердечно, по всей совести, сему веровать, не колеблясь и не раздвояясь в мыслях, глубокое во всем питая убеждение и не допуская никаких противных тому помышлений. Или так: совесть чиста, когда кто всеусильно делает все требуемое заповедями или исполняет всякую познанную волю Божию. Такая совесть всю душу освящает и умиротворяет — и делает ее сосудом, пригодным к содержанию и хранению Божественного и пренебесного таинства веры. Апостол и внушает, чтоб избираемый в диаконы в такой чистой совести содержал таинство веры, то есть веруя и жил чисто и безукоризненно, и по внешнему поведению, и по внутренним чувствам и настроениям. Святой Златоуст говорит: «этим Апостол показывает, что значит быть непорочным». Блаженный Феодорит прибавляет: «быть подтверждающим веру делами. Ибо чистою совестию Апостол назвал добрые дела. Делатель их не уязвляется совестию». Блаженный Феофилакт поясняет: «с хранением правого догмата имеющим и жизнь непорочную. Ибо чистою совесть бывает при непорочной жизни».

Стих 10. И сии убо да искушаются прежде, потом же да служат, непорочни суще.

И сии убо,—и будучи таковыми или быв признаны такими, то есть имеющими таинство веры в чистой совести,— и прочие показанные выше добрые качества, да искушаются,— да подвергаются испытанию, в котором они показали бы, что все видимые в них доброты глубоко лежат в сердце, составляя черты установившегося их нрава, а не кажущееся нечто и случайное. Может быть, испытанию сему подлежали они особенно со стороны способности к исправлению дел Диаконства,— благоразумны ли, распорядительны ли, внимательны ли: ибо многие, обладая хорошими свойствами сердца, бывают очень неискусны в ведении внешних дел. Это требование испытания равносильно тому, что скажет он ниже: руки скоро не возлагай ни на когоже (5, 22), и тому, что сказал уже о епископах, да не будет он новокрещен. Так святой Златоуст: «смотри,— он и здесь говорит: не новокрещенну. Ибо выражение: и сии да искушаются прежде — то же значит, что сказанное им о епископах». То же пишет и Феофилакт: «Как, говорит, относительно епископа я требовал, чтоб он был не новокрещен, так требую, чтоб и эти не были допускаемы до служения, не быв испытаны, но после того, как, быв довольно потерты под испытанием, окажутся безукоризненными: подобно тому, как (ив житейском быту) новокупленному рабу никто не поручит распорядительной какой-либо должности, прежде чем он по времени окажет себя на то гожим».

Потом же да служат, διακονειτωσαν, — да допускаются до служения или, лучше, да поставляются в диаконы,—да вдиаконяются. Так блаженный Феодорит: «надобно, чтобы прежде испытана была жизнь их, а потом уже сподоблялись они духовной благодати». Непорочни суще — не «если непорочны», но будучи таким образом или оказываясь после сего безукоризненными во всех отношениях, ничего не имея в себе, чего не одобряла бы чья-либо совесть из всего общества христиан.

Стих 11. Женам такожде чистым, не клеветливым, (не навадницам), трезвенным, верным во всем.

Под женами здесь не разумеются ни женщины вообще,—потому что к чему бы вставлять речь о них среди речи о лицах, служащих в Церкви? — ни жены диаконов, потому что тогда стояло бы: женам их. Но как речь идет о лицах, служащих Церкви, то и под женами здесь надо разуметь такие же лица из женского пола. Такими были диакониссы; о них и слово. Так святой Златоуст: «женам,— то есть диакониссам. Некоторые полагают, что это просто сказано о женщинах; но это несправедливо. Ибо что мог иметь Апостол в виду, вставляя в среду своей речи несколько слов о женщинах? Но он говорит здесь о таких женщинах, которые облечены званием диаконисе. Об них прилично было сказать, что сказано. Ибо сие звание весьма нужно, полезно и достойно уважения в Церкви» (святой Златоуст).

Такожде. «Что поставил в закон мужам, то же почти самое поставляет и женщинам. Как диаконов нарек честными, так честными же нарекает и диаконисе; как тем предписал быть не двоязычными, так и сим поставляет в обязанность быть не клеветливыми; как тем узаконил не вину многу внимать, так и сим повелел быть трезвенными» (блаженный Феодорит).

Чистым — и здесь, как выше честным, σεμνας, — пользующимся уважением и благоговейным.

Не клеветливым, μη διαβολους, — не навадницам, ложные распускающим слухи о других, «которые, как обычно старухам, ходят по домам и нашептывают той про эту» (блаженный Феофилакт).

Трезвенным, νηφαλιυς, — внимательным к себе и бодренным. «Так как легок и удобопрельстим род сей, то не должно, говорит, им дремать, но быть бодренно-бдительными» (блаженный Феофилакт). Это и в отношении к себе, и в отношении к возлагаемым на них делам.

Верным во всем,— «то есть стойким и в слове и в делах» (блаженный Феофилакт), таким, на которых во всем можно положиться, что верно и точно исполнят все порученное, и так, как поручено, что не выдадут ничего им вверенного и своего данного слова никогда и никак не нарушат.

Стих 12. Диакони да бывают единыя жены мужи, чада добре правяще и своя домы.

Единыя жены мужи. «Видишь ли, что и от диаконов Апостол требует той же самой добродетели (что и от епископов)? Хотя они по сану и неравны епископу, однако должны быть столь же непорочны, столь же чисты» (святой Златоуст). «Разуметь сие должно по прежнему толкованию» (блаженный Феодорит).

Чада добре правяще и своя домы. «Сие поставил в закон и называемым у него епископами» (блаженный Феодорит). «Везде он говорит об управлении детьми, дабы прочие не имели повода к соблазну» (святой Златоуст).

Стих 13. Ибо служивший добре, степень себе добр снискают, и многое дерзновение в вере, яже о Христе Иисусе.

Воодушевляет Апостол диакона к доброму диаконствованию, обещая добрые от сего плоды, и внешние и внутренние, и по Церкви, и по сердечному отношению в вере к Господу Иисусу. Пред этим будто пропущено одно слово. Сказал, что достойный диаконства должен быть такой и такой и кто окажется таким, того, испытав, ставь в диаконы. Ожидалось бы или — и внушай ему, чтоб добре диаконствовал, или — ты же, диакон, добре диаконствуй. Но это дается самим доразуметь, и говорится только: ибо добре подиаконствовавшие не без плода потрудятся. Воодушевление такое нужным сочтено для диаконов потому, что служение их многохлопотливо и многотрудно, и по душе и по телу.

Добре служивший, διακονησαντες, — подиаконствовавшие, диаконскую должность добре исправлявшие, степень себе добр снискают,— само собою разумеется,— степень в церковном служении, то есть после диаконства удостоятся пресвитерства, а потом и епископства. Святой Златоуст говорит: «он как бы говорит: те, которые показали себя бодренно усердными в низших степенях, скоро достигнут и прочих (высших)». В начале сказал, что, кто епископства желает, доброго дела желает. Теперь указывает, какая к тому лежит дорога, именно,—доброе служение Церкви в диаконстве. И опыт показал, что добре диаконствовавшие славны были потом и на степенях пресвитерства и епископства (см.: блаженный Феофилакт).

Это плод от доброго диаконствования по положению в Церкви. По внутреннему преуспеянию от этого получится многое дерзновение в вере, яже о Христе Иисусе, — то есть многое дерзновение пред Господом, в силу веры в Него,— стяжут «великое совершенство (в духе) и дерзновение в вере во Иисуса Христа» (святой Златоуст). «Кто же может стяжать такое дерзновение, как не тот, кто с верою и живет праведно?» (Экумений). Праведная жизнь диакона — доброе диаконствование. Церковь — дом Господа Иисуса. Служа Церкви, Самому Господу служат. Но как в житейском быту верно и усердно работающий домовладыке и доступ к нему имеет, и слово пред ним должное не робеет сказать: так и верно служащие в Церкви самою совестию своею уполномочиваются смело воззревать к Господу и изрекать пред Ним желания сердца своего,— о себе и о верующих. Достигший сего усердным трудом в диаконстве есть уже достоин стоять на степени пресвитера и епископа, чтоб дерзновенно возносить к Господу ходатайственные о сонме верующих молитвы.